Движением мысли слова превращались в столбцы и богатые рифмы,
И музыкой сердца мгновенно ложились они в междустрочье,
Подстегнуто нервом душевным все было и жизненным пламенным ритмом,
И смысл был ясен, что спрятан когда-то в зыбучих песках многоточий.
Он мир рисовал день за днем, как художник, но только без красок и кисти,
Холстами ему послужили простые листки из тетрадки,
Метафоры цвет придавали оттенкам незримых ответов и истин,
И каждое слово пронзало мишень подсознания точно в десятку.
Трудился упорно, пейзажи рисуя забвенно и судеб эскизы,
Всю душу отдал он твореньям своим до конца, без остатка,
А пестрая жизнь, как ни странно, внезапные всем преподносит сюрпризы…
Из старой тетрадки реальные люди ходить к нему стали украдкой…
Вот юная Муза пришла, что когда-то его вдохновляла любовью,
А он то в погоне за славой обрезал ей вечные крылья.
Она повернулась к нему оголенною мраморно-белой спиною,
От шрамов гниющих он взгляда не смог отвести и заплакал в бессилье…
Еще пилигрим седовласый его навестил между делом намедни,
Пожалился бедный старик на свою неподъемную ношу,
В котомку которую всунул он старцу в творенье своем предпоследнем
Без умысла тайного, просто… от скуки... чудил понарошку…
За днем день ходили герои к нему из его же прекрасных нетленок,
Просили его, умоляли, скандалили, требуя толику счастья…
А он перед ними рыдал на коленях и в пол бил башкою смиренно…
Эскизы Творцу он когда-то дарил, а теперь… зритель он безучастный…
Елена Ольховик
2009 год